судилище

Жаркое время мыслепреступлений: Граждане России продолжают попадать в поле зрения силовых органов из-за публикаций в интернете, где поводом для привлечения к ответственности может стать хроника из зала суда, перепост песни, фильма или неосторожный комментарий

РосКомСвобода подготовила очередной дайджест о фактах привлечения к ответственности россиян за высказывания или репосты в интернете. Напомним, недавно депутаты Алексей Журавлев и Сергей Шаргунов внесли в Госдуму законопроект о переводе ряда положений «антиэкстремистской» статьи 282 УК РФ из уголовной в административную плоскость, но Правительство и Верховный Суд РФ уже выступили против. Шансы на какую бы то ни было либерализацию «антиэкстремистского» законодательства глава аналитического центра «Сова» Александр Верховский считает невысокими: «…даже с политической точки зрения эта машина антиэкстремистского правоприменения работает вхолостую. Они преследуют людей, которые для власти не опасны. Юридически тут претензий более чем достаточно. А с другой стороны, все время появляются желающие закрутить какую-нибудь недокрученную гайку. Так что разговоры о возможной «оттепели» я считаю чересчур оптимистичными. Если мы говорим о том, что власть расценивает угрозу, ни о каком снижении количества осужденных по этим статьям ожидать невозможно – даже наоборот». Тем временем, россияне продолжают привлекаться к ответственности по 282-ой и подобным ей статьям за свои онлайн-публикации.

Как правило, новости о таких случаях в прессе подаются крайне сухо, подробностей о том или ином деле суды, прокуроры и следственные органы не разглашают, и лишь когда дело касается какой-то публичной, либо по каким-то причинам попавшей в поле зрения независимых СМИ личности, удается узнать все обстоятельства дела.

В начале июня текущего года силовики пришли с обыском к лингвисту Алексею Касьяну. Как написал ученый на своей странице в Facebook, следственные действия проводятся по статье 282 УК РФ «Возбуждение ненависти либо вражды». «Я сам отсутствую, нахожусь в другом месте. Изымают комп. технику. Предполагаю, что заявление подал один из обиженных фигурантов „Диссеропедии журналов“», — указал Касьян.

Проект «Диссеропедия российских журналов», одним из инициаторов которого стал Алексей Касьян, был презентован сообществом «Диссернет» в конце 2016 года. Как говорится на сайте «Диссернета», в рамках проекта в поисках заимствований анализируются тексты статей из журналов, входящих в список ВАК. Касьян связывает возбужденное против него дело со своей антиплагиаторской деятельностью.

В июне 2018 года житель Чайковского Пермского края Андрей Новоселов был оштрафован на 1 тыс. рублей по ч. 1 ст. 20.3 КоАП (публичное демонстрирование нацистской символики) за то, что опубликовал видеоролик измененной сценой из телефильма «Семнадцать мгновений весны». Из информации на сайте городского суда следует, что речь идет о постановлении, которое было вынесено 6 июня в отношении А. Новоселова.

Сторонник партии «Великое Отечество» Новоселов был привлечен к ответственности в результате онлайн-конфликта с Ильей У. – своим земляком, сторонником Алексея Навального. По словам Ильи, сначала Новоселов пожаловался в полицию на то, что его оппонент разместил у себя на странице информацию о вторжении Германии и СССР в Польшу в 1939 году, снабдив пост картинкой со свастикой. Эту публикацию Новоселов посчитал оскорбительной и искажающей роль СССР во Второй мировой войне, однако правоохранительные органы не усмотрели в ней состава преступления.

7 мая 2018 года на странице Новоселова появилось видео – сцена из «Семнадцати мгновений весны», в которой Штирлиц бьет бутылкой по голове Холтоффа; при этом на лицо Холтоффа в опубликованном видео была наложена фотография Ильи. Тот пожаловался на видео в прокуратуру, после чего и было возбуждено административное дело по ст. 20.3 КоАП. Новоселов не признал вины в совершении административного правонарушения и подал жалобу на постановление в Пермский краевой суд. Этот случай в очередной раз доказывает некорректность действующих законодательных норм, позволяющих наказывать за демонстрирование нацистской символики без цели пропаганды нацистской идеологии.

В мае текущего года в Омске сотрудники правоохранительных органов в течение целого дня проводили у журналиста и общественного деятеля Виктора Корба обыск, в результате которого изъяли всю технику не только у самого Корба, но и у его родственников. Корба обвиняют в пропаганде терроризма. Он опубликовал последнее слово осужденного блогера Бориса Стомахина, и следователи считают это преступлением по части 1-й статьи 205.2 Уголовного кодекса. В мае текущего года Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) назначил Стомахину 12,5 тысячи евро компенсации, решив, что российские власти нарушили в отношении него статью 10 Европейской конвенции о защите прав человека, гарантирующей свободу выражения мнения.

Почему-то без всякого суда и до завершения следствия Корб под номером 3952 был внесен в «перечень террористов и экстремистов» Росфинмониторинга. После этого был заблокирован его Яндекс.Кошелек. О включении в реестр сам журналист узнал из уведомления «Яндекс.Денег» — представитель компании написал, что все операции по его кошельку приостановлены из-за внесения в список Росфинмониторинга. Согласно закону, включения в этот список достаточно для ввода ограничений по счетам. Позже Корб сообщил, что платежной системой PayPal были заблокированы счета его самого, а также его дочери.

То же самое потом произошло и со счетом Корба на WebMoney:

Оказывается, еще 9 июня заблокировал все мои кошельки и @webmoney_ru, я просто это оперативно не отследил :-( Причину не указали, ограничившись иезуитским предложением «С целью возобновления обслуживания в полном объеме, вам необходимо обратиться в арбитражный сервис системы». https://t.co/8KdfU2yUfl

— Victor Korb (@Victor_Korb) June 16, 2018

Как написал журналист в своем блоге, история его непростых отношений с силовыми структурами насчитывает уже больше тридцати лет, но самый настоящий прессинг начался в последние годы. Ужесточение давления он связывает со своей правозащитной деятельностью: в 2010-2012 годах — преимущественно на местном уровне, а с 2013 года — в роли координатора Международного комитета защиты Стомахина, реализующего кампанию в защиту свободы слова «Нет преследованиям за мысли и слова!». Судя по тексту постановления о возбуждении дела, пишет Корб, становится понятно — претензии со стороны ФСБ ему выдвигаются за цитирование материалов публичного судебного процесса, осуществленное в информационных и архивно-исследовательских целях, не содержащее ни малейших признаков одобрения и, тем более, пропаганды терроризма. По его словам, во время допроса следователь так формулировал некоторые вопросы, чтоб ответ журналиста прямо или косвенно прозвучал бы как одобрение слов Стомахина.

В июне текущего года Корб связался с РосКомСвободой, рассказав в своем письме о своем деле, а также сомнительных событиях, связанных с блокировками его счетов. Он сообщил, что решил заняться освещением дела Стомахина, поскольку оно, по его мнению, носит явно политический характер. Также по той причине, что «защитой [Стомахина] никто не занимался», Корбом был создан вышеупомянутый комитет защиты, «в который вошли правозащитники и общественные деятели с мировой известностью (Буковский, Горбаневская, Григорьянц, Пионтковский и др.)», и «одним из важнейших направлений стал так называемый «прорыв информационной блокады» вокруг дела Стомахина».

«Инициатором дел [против него] все время выступает ФСБ, в качестве поводов всегда подбирают старые публикации и всегда совершенно абсурдные, — сообщил Корб. — Параллельно прессинг на меня оказывался из-за моего активного участия в движении за свободу мирных собраний».

Также журналист уточняет, что не «он опубликовал», а «материал был опубликован» на созданном еще в 2010 году сайте информационно-аналитического и архивного проекта «Патриофил».

«Пока мой процессуальный статус по делу — подозреваемый, — сообщил он. — Но во всех материалах транслируется однозначно обвинительная формулировка: «действуя умышленно, с целью распространения публичных призывов к осуществлению террористической деятельности и публичного оправдания террористической деятельности, самостоятельно подготовил и разместил статью»».

«Дело было возбуждено 16 мая, «17 мая «суд» проштамповал постановление об обыске, — пишет он, — 18 мая провели обыск с изъятием всей техники (хотя по практике подобных дел часто ограничиваются изъятием жесткого диска или даже его копированием). Никаких ограничений на передвижение следователь не накладывал. Но когда 20 мая я хотел вылететь в Москву, меня сняли с рейса (украв дополнительно 40 т.р. за невозвратные билеты) и вручили постановление о мере пресечения в виде подписки о невыезде, которую я, впрочем, не подписывал, а также десять повесток на каждый следующий день. Затем каждые десять дней следователь отменял предыдущее постановление и издавал новое, аналогичное. Решения «суда» для такой меры пресечения не требуется. Но он прямо дал знать, что я нахожусь под плотным колпаком, и при попытке покинуть Омск наверняка мера пресечения будет ужесточена».

Свою поддержку Виктору Корбу оказывает Лев Пономарев («За права человека»). «Выразили готовность оказать содействие в защите также коллеги из «Центра защиты прав СМИ», «Союза солидарности с политзаключенными», — отмечает журналист. — Ряд организаций, в том числе международных [например, «Репортеры без границ»], выступили с публичными заявлениями». Также, как недавно омич сообщил в своем Facebook, «зарубежные коллеги-социологи готовят обращение в мою защиту. Это очень трогательно, учитывая, что сам я так и не решился обратиться к ним с подобной просьбой… И, одновременно, очень символично на фоне тотального игнора со стороны российских «коллег»».

Недавно Севастопольский городской суд изменил осужденному по обвинению в экстремизме в соцсетях севастопольцу Игорю Мовенко реальный срок наказания на условный. Суд первой инстанции в мае текущего года приговорил его к двум годам колонии за комментарий в социальной сети ВКонтакте. Сторона обвинения утверждала, что Мовенко призывал к экстремистской деятельности.

В зал суда не привезли самого Мовенко, его включали по видеоконференцсвязи из СИЗО Симферополя. Прокурор просил оставить обвинительный приговор в силе с изменением места отбывания наказания Мовенко: колонию общего режима изменить на колонию-поселение. Министерство иностранных дел Украины, в свою очередь, выразило обеспокоенность преследованиями граждан Украины в Крыму и призвало прекратить давление на них.

Неделю назад Московский окружной военный суд приговорил жителя Калининградской области Александра Петровского к двум годам колонии общего режима по статье о призывах к терроризму (часть 2 статьи 205.2 УК). Петровского задержали в Калининграде 5 ноября 2017 года, после чего суд отправил его под стражу. По версии следствия, Петровский симпатизировал движению «Артподготовка», которое в октябре признано судом экстремистским и запрещено.

В деле против Петровского сказано, что он призывал к терроризму в Telegram-чате «Революция-Калининград», где был администратором. Защита Петровского настаивала, что высказывания в чате были вырваны из контекста. Петровский не признал вину. Обвинение просило для Петровского три года колонии.

Жительницу Кемерова осудили за размещение песни на свой странице в социальной сети «ВКонтакте». Суд признал ее виновной в совершении административного правонарушения, поскольку композиция была внесена в федеральный список экстремистских материалов. Согласно материалам дела, речь идет песне «Дым» группы «ГРОТ», внесенной в реестр Минюста под номером 3045 решением Саровского городского суда Нижегородской области от 05.07.2015 года.

Пост на странице пользовательницы был обнаружен сотрудниками центра по противодействию экстремизму Кемеровской полиции. В качестве наказания обвиняемой был назначен штраф в размере 1000 рублей. Запрещенная песня с ее страницы была удалена.

Размещение песен, фильмов и других медиаматериалов часто становится поводом для административного или уголовного преследования россиян. Как мы уже писали в одной из недавних публикаций, в Удмуртии за размещение на своей странице ВКонтакте фильма «Покушение на Россию» была оштрафована на 2000 рублей местная жительница Лариса Фефилова. Как уточняет ижевчанка, «внимание на «опасный перепост» обратил какой-то «неравнодушный»».

Басманный суд Москвы отправил под арест студента Московского государственного университета имени О. Е. Кутафина Владимира Комарницкого, приговоренного ранее к обязательным работам за размещение в соцсети запрещенных песен. Теперь его обвиняют в экстремизме, сообщил его адвокат Юрий Зак. В марте Гагаринский суд Москвы приговорил Комарницкого к 160 часам обязательных работ за размещение песен рок-группы «Коловрат» в соцсети «ВКонтакте». Приговор в законную силу еще не вступил, апелляция по нему назначена на июль. Комарницкий виновным себя не считает. По его словам, он разместил песни запрещенных групп еще в 2011 году, когда учился в школе.

Подкидывают силовикам поводы для возбуждения дел порой даже и адвокаты. Так, московский адвокат Сергей Афанасьев написал в прокуратуру заявление с просьбой проверить песню «Чайлдфри» Лизы Монеточки и Noize MC на предмет нарушения закона. По его мнению, в тексте есть строки, которые могут спровоцировать несовершеннолетних на самоубийство. «Послушай мой совет в формате мр3: Не жди, пока состаришься, скорей умри, Жаль, что твои родители не childfree, Гори в аду, в аду гори!» — поется в песне. Клип «Чайлдфри» появился на российском YouTube 1 июня и на данный момент собрал около пяти миллионов просмотров. Сами авторы позиционируют свою песню как остросоциальную сатиру.

Адвокат Афанасьев и раньше подавал громкие заявления в прокуратуру против хип-хоп исполнителей. После одного из таких заявлений рэпер Баста был вынужден снять с продажи одежду с тюремной символикой.

Экстремизм в опубликованной на сайте «МК» статье увидели некоторые российские пользователи интернета. Издание разместило крайне сомнительную статью Платона Беседина, некоторые обороты в которой граничат с хамством, где автор обвиняет российских девушек в продажности. Поводом для этого стал ряд опубликованных в сети видеороликов, связанных с проходящим в России Чемпионатом мира по футболу. На сайте Change.org появилась соответствующая петиция, требующая извинений от руководства газеты «Московский комсомолец» за оскорбления российских женщин.

Так что не будет удивительным, если к инициируемым силовиками и прокурорами делам в массовом плане могут прибавиться и те, к которым приложили руку обычные российские граждане. Но здесь стоит понимать, что таким образом открывается очередной ящик Пандоры, поскольку кто-то решит использовать антиэкстремистское и антитеррористическое законодательство для мести, устранения конкурентов, etc.

Источник: https://roskomsvoboda.org/40026/

Саратовского пенсионера лишили месячной пенсии за участие в акции «Он нам не царь»

За пакетик чая из Перу омского отца-одиночку посадили на 10 лет

«Ты избрал — тебя судить!» Как шел процесс над журналистом Александром Соколовым

В Тверском районном суде обвинение попросило приговорить к четырем годам лишения свободы обвиняемого в экстремизме корреспондента РБК Александра Соколова. По версии следствия, Соколов и его товарищи продолжали деятельность запрещенной «Армии воли народа». Сам журналист настаивает, что с 2013 года не имеет отношения к политике и связывает уголовное дело со своими расследованиями коррупции. Судебный процесс растянулся на восемь месяцев. «Медиазона» рассказывает, как шел суд над журналистом и в чем его обвиняют.

6 июля 2015 года корреспондент РБК Александр Соколов и его коллеги выпустили большое расследование о потерях бюджета при строительстве космодрома «Восточный»: в материале говорилось о завышении смет и стоимости работ, невыполнении заказов и необоснованно высоких окладах топ-менеджеров. Спустя три недели Соколова арестовали. Вместе с ним под стражу поместили публициста и бывшего редактора газеты «Дуэль» Юрия Мухина (впоследствии его переведут под домашний арест) и его сторонника Валерия Парфенова. В декабре к арестованным добавился еще один сторонник Мухина Кирилл Барабаш.

По версии следствия, после запрета в 2010 году «Армии воли народа» все они продолжили ее деятельность под новым названием, организовав для этого инициативную группу по проведению референдума «За ответственную власть» (ИГПР «ЗОВ»); своей целью они якобы ставили «расшатывание политической обстановки в сторону нестабильности и смену существующей власти нелегальным путем». Сама группа утверждала, что всего лишь стремится добиться внесения поправок в Конституцию и принятия закона «За ответственную власть», по которому работа всех должностных лиц, включая президента, будет оцениваться народом. Идея о прямом методе оценки эффективности власти появилась у Мухина еще в 1997 году. Защита обвиняемых настаивает, что группа по проведению референдума и признанная экстремистской «Армия воли народа» — разные организации.

Обвинения предъявили по части 1 статьи 282.2 УК (продолжение деятельности экстремистской организации, запрещенной судом); следствие вела Наталья Талаева. Ближе к концу расследования из обвининения исчез пункт о свержении власти и расшатывании политической обстановки. В августе 2016 года Соколову предъявилиобвинение в новой редакции, суть которого сводится к тому, что он зарегистрировал сайт инициативной группы igpr.ru и администрировал его.

Еще до начала процесса было ясно, что он будет ярким и эмоционально насыщенным. В ходе одного из заседаний Мосгорсуда по жалобе на продление ареста Валерий Парфенов и его адвокат Николай Курьянович, просили удалить из процесса прокурора, поскольку считают его «крокодилом, который способен только играть на мобильном телефоне».

Начавшийся в ноябре 2016года в Тверском районном суде Москвы процесс все время затягивался и переносился.

На первое заседание по делу пришли более 50 зрителей, в основном это были пожилые люди, симпатизирующие взглядам Юрия Мухина. Перед началом заседания в маленьком зале на первом этаже они шумно спорили с приставами и вызванными им на подкрепление нацгвардейцами, в какой-то момент словесная перепалка переросла в легкую потасовку. Впрочем, сторонники Мухина винили в своих бедах не только силовиков, но также демократов и либералов. Время от времени слышались антисемитские реплики — трудно было поверить, что все происходит не в начале девяностых, а в 2017 году. Перед залом суда пожилой мужчина достал из-за пазухи запрещенную газету «Русский фронт Московии» и предложил ее купить всем, кто хочет почитать стихи про иудеев.

На каждом заседании обвиняемые и их адвокаты заявляли десятки ходатайств, они постоянно просили об отводе прокуроров и судьи, вызывая явное раздражение у председательствующего судьи Алексея Криворучко. Группа поддержки ИГПР «ЗОВ», неизменно приходившая на каждое заседание, постоянно вступала в перепалки с приставами. Одно из заседаний отложили из-за претензий к ордеру адвоката Николая Курьяновича, который представляет интересы Валерия Парфенова: судью смутила печать на ордере защитника, похожая, по его словам, на «нацистскую символику». Адвокат Курьянович в середине двухтысячных был депутатом Государственной думы и прославился на этом посту своим участием в организации «Русских маршей и активным сотрудничеством с ультраправыми активистами.

В январе после одного из заседаний приставы избили и заковали в наручники адвоката Кирилла Барабаша Алексея Суханова. В апреле подсудимого Валерия Парфенова, который заявлял больше всех ходатайств и называл прокуроров «организованной преступной группой», удалили из зала суда.

Из представленных прокурорами доказательств стало ясно, что участники ИГПР «ЗОВ» привлекли внимание Центра по противодействию экстремизму в конце 2014 года, когда один из оперативников нашел в интернете ролик с выступлением Барабаша, в котором тот якобы призывал к экстремистским действиям. Вскоре в группу внедрился сотрудник Центра «Э», который на суде выступал в качестве засекреченного свидетеля «Власова». Он рассказал, как познакомился с Парфеновым и что делал в группе. О Соколове он смог лишь вспомнить лишь тот факт, что он «занимался администрированием» сайта.

Был у обвинения и второй засекреченный свидетель — «Илья Пономарев» (судья распечатал документы и случайно произнес вслух его настоящую фамилию — Кротов). Бывший участник инициативной группы и «Армии воли народа» рассказывал, что обсуждения на встречах группы носили «противоправный» характер. В целом его показания были довольно расплывчатыми:

— Скажите, у ИГПР «ЗОВ» были какие-то учредительные документы? — спрашивал «Пономарева» защитник Алексей Чернышев.

— Что-то было, я не помню, как называлось, — ответил он.

— Что-то?

— Что-то.

Центр «Э» и его сотрудники очень часто упоминались во время процесса. Участница ИГПР «ЗОВ» Ирина Пыжьянова рассказывала, что за день до выступления в суде с ней связался полковник Центра «Э» по имени Олег Ованесян, у которого «было настойчивое желание привязать ИГПР к АВН»; он убеждал женщину, «что надо [в суде] сказать определенные вещи». Годом ранее он же в течение шести часов «опрашивал» Пыжьянову в своем кабинете. Подсудимый Парфенов упоминал, что секретный свидетель «Пономарев» говорил ему о давлении со стороны оперативников.

Александр Соколов уверен, что он стал фигурантом уголовного дела из-за своей журналистской деятельности и диссертации на тему «Влияние рентоориентированного поведения на инвестиции госкорпораций», в которой он изучил проблему коррупции и неэффективного использования средств при реализации проектов такими госкорпорациями, как «Роснано» и «Ростех». По словам Соколова, руководство последней осталось недовольно выводами его работы, хотя некоторые части диссертации в своих докладах использовала Счетная палата.

Уже в СИЗО журналист рассказывал о первом обыске у себя дома в феврале 2014 года, который проводили по другому делу Кирилла Барабаша об экстремизме. Тогда, вспоминал Соколов, сотрудник московского Центра «Э» сказал ему: «Ну все, ты попал на восемь лет». Во время обыска полицейские забрали автореферат диссертации и другие ее материалы, а на допрос вызвали его научного руководителя.

«Меня обвиняют в экстремизме, обвиняют в том, что я занимаюсь политической деятельностью. Но с 2013 года я никакой политической деятельностью не занимаюсь. С осени 2013 года я начал работать корреспондентом газеты РБК. Защитил диссертацию. Последние годы я не общался с теми людьми, которых следствие считает моими подельниками. Я встретился с ними впервые за несколько лет в автозаке, когда нас везли на продление меры пресечения», — говорил он члену Общественной наблюдательной комиссии Зое Световой.

17 декабря 2015 года журналист РБК Михаил Рубин во время большой конференции задал президенту Владимиру Путину вопрос о преследовании Александра Соколова. Он попросил его обратить внимание на дело и разобраться — у редакции были опасения, что «речь может идти о каком‑то давлении на свободу слова» в связи с расследованиями Соколова. Тогда Путин пообещал разобраться в деле, однако ничего не произошло.

Спустя год, 23 декабря 2016 года, журналистка Znak.com Екатерина Винокурова вновь спросила Путина о Соколове во время пресс-конференции. «Наверняка после таких публичных вещей администрация этим занималась, и раз дело дошло до суда, значит, не все так просто. Но я посмотрю еще раз», — сказал тогда Путин.

В июле открытое письмо в поддержку Соколова подписали 282 журналиста, к моменту публикации заметки подписантов уже около 330. Обращение подписала вся редакция «Медиазоны», главреды журналов РБК и The New Times, сайта Republic, телеканала «Дождь», Russiangate, а также журналисты Владимир Познер, Олег Кашин, Елизавета Осетинская и многие другие.

Источник: zona.media/article/2017/07/17/so-sud/