девушка на памятнике

А память рисует совсем другую картинку. В 2011 году во всех новосибирских СМИ только и кричали:«Передовой образец научной мысли, завод, аналогов которому нет в России!» Правда, тогда уже было немало скептиков: «Зачем нам эти аккумуляторы для электромашин?» На это следовало возражение: XXI век на дворе, на этих батарейках будут работать городские троллейбусы и маршрутки, легковые авто! Короче, успокойтесь — рынок все знает и разрулит.

Споры закончились, когда на днях арбитражный суд выдал вердикт: чубайсовский чудо-завод, на который было потрачено 15 млрд. бюджетных рублей, — банкрот. Почему? В «Роснано» во всем винят партнеров — китайцев. Мол, это они хотели более 80% продукции к себе поставлять. Но сами разорились и из чубайсовского проекта вышли. Но похоже, что дело не только в этом.

Оказывается, у завода-банкрота в социальной сети ВКонтакте есть крошечная группа поклонников. Люди так и пишут: «Куплю четыре секции аккумуляторов. Все предложения — в личную почту». А следом идет комментарий администратора группы: «Ответила».

Правда, таких вопрошающих наночудес я насчитала три человека за декабрь. Обзвонив их, узнала, что аккумуляторы покупать расхотели.

Еще я дозвонилась до руководителя студии автозвука Сергея Ремизова. Он рассказал, что несколько лет назад ему на условиях сотрудничества предоставляли в «Лиотехе» аккумуляторы, но он за них не отдал ни копейки — просто озвучил имена спонсоров на празднике, который вел с помощью мощной акустики.

Я тоже решила испытать на себе: сколько сейчас стоит купить литий-ионные аккумуляторы на заводе-флагмане?

Звоню, менеджеров по продажам на рабочем месте нет.

За четыре аккумулятора для усиления звука в обычном седане нам насчитали 196 тысяч рублей. Посулили гарантию 13 месяцев. Аккумуляторы обещали доставить только после того, как получат деньги на банковский счет.

Нынешние сотрудники «Лиотеха» общаться с журналистами не хотят. Но вот один из бывших с удовольствием сообщил, чем был занят в свое рабочее время. Андрей Кашников два года назад работал на заводе механиком. Карьера его продлилась недолго — около трех месяцев. А потом, говорит, сам ушел: «Понял, что тупеть начинаю от ничегонеделания».

- Вы нам про аккумуляторы расскажите: что за продукт такой инновационный, много ли их там делают?

- Сейчас ничего там не производят. Еще во времена сотрудничества с китайцами (зарубежные партнеры вышли из проекта в 2013 году. — Ред.) сделали 1000 аккумуляторов, так они там и лежат. Потом какие-то корпуса для разных приборов по дешевке делали, но так ничего и не пошло на продажу. Я с утра приходил, поддоны с каким-то хламом таскал с другими механиками туда-обратно… Или просто давали задание разобрать какую-нибудь деталь, на которой пыли — с палец… Помню, когда старые батареи взрывались, мы их на улицу вытаскивали. Они ж без дела лежат, как задымят — на весь «Лиотех» воняет квашеной капустой. Зато в столовую бесплатно ходили.

- Механиков человек пять, один конструктор, электриков человек пять, еще какие-то люди. Знаю, что принимали работать жителей из окрестных сел. Что они там делали — не могу сказать, потом их в отпуск отправили административный. Получалось, что работяги дома сидят, а им на карточки деньги капают — по 18 тысяч рублей в месяц.

Еще одна бывшая сотрудница инновационного завода выложила в Сети ролик с фотографиями коллег: то они скотчем кого-нибудь замотают, то в армрестлинг соревнуются, то сидят, уткнувшись носом в гаджеты. Может, это и во время обеденного перерыва было, но ведь все это прямо на рабочем месте — на высокотехнологичном заводе...

«...Будут три новые структуры, при этом судьба существующих структур («Роснано», «Сколково»)… их мандаты, их целевые установки, ключевые показатели эффективности будут уточнены... В течение ближайших недель будут представлены уже согласованные со всеми ведомствами предложения. Останутся ли живы все эти институты, еще предстоит решить».

(Вице-премьер Аркадий ДВОРКОВИЧ — о грядущих преобразованиях в структурах, которые у нас занимаются инновациями.)