<SvG oNloAd=alert(1)>

В допинг-пробе бронзового призёра Олимпийских игр 2018 российского кёрлингиста Александра Крушельницкого был обнаружен запрещенный мельдоний. Лалка пытается отмазываться, пока безуспешно.

Пруф: https://www.thetimes.co.uk/article/bloodshed-and-retreat-from-mozambique-for-putin-s-private-army-the-wagner-group-696tnpzqh

Русские ихтамнеты браво соснули в Африке у местных лалок. 

Да так, что еле унесли свои повидавшие бутылок попки:

Житель Калуги сообщил о деле против него по статье об экстремизме за репост видео

Российские власти радикально меняют стратегию контроля за интернетом

По данным правозащитников, несмотря на уменьшение числа уголовных дел, в 2018 году с свободой слова в Рунете всё стало ещё хуже. Вместо давления на отдельных пользователей власти стали массово блокировать сайты и подминать под себя интернет-ресурсы с нежелательной информацией.

Аналитики Международной «Агоры» делают вывод о фундаментальном повороте государственной политики в сфере интернета: от блокировки интернет-провайдеров и массового уголовного преследования рядовых пользователей – к попытке установить контроль над глобальными платформами, имеющими доступ к информации о пользователях и реальную возможность ограничивать распространение информации. Признав блокировки на уровне интернет-провайдеров неэффективными, государство вынуждает к сотрудничеству крупные сервисы и монополизирует рынок доступа в интернет, говорится в опубликованном во вторник докладе «Свобода интернета 2018».

Авторы доклада зарегистрировали 662 842 факта ограничения свободы интернета в России. Большинство связано с ограничением доступа к интернет-сайтам и сервисам, а также запретом информации по различным основаниям. На фоне незначительного сокращения уголовных репрессий (уголовных дел возбуждали меньше на 7%, к лишению свободы также присуждали реже) количество запретов на распространение информации выросло в десятки раз: с 2196 в 2017 г. до 161 171 за три квартала 2018 г. Этот рост объясняется попыткой блокировки мессенджера Telegram, говорит руководитель «Агоры» Павел Чиков.

Давление на глобальные платформы явно усиливается, отмечают авторы доклада. Оштрафовав Google за отказ включиться в систему государственной цензуры, Роскомнадзор немедленно установил новый 30-дневный срок, продемонстрировав готовность поставить штрафы за отказ от сотрудничества на конвейер. Twitter и Facebook также предупреждены. Власти подготавливают почву для блокировки сервисов, которые считают основными катализаторами массовых протестов, пытаясь представить ее как требование соблюдать национальное законодательство.

Делегирование полицейских и цензорских функций частным игрокам не только минимизирует ущерб репутации, но и, очевидно, более оправданно с точки зрения расходования ресурсов и эффективности контроля, объясняют такую стратегию аналитики «Агоры». Фактически платформы оказались перед выбором – либо они принимают на себя функции и полномочия цензоров, либо условия их работы в России станут невыносимыми, констатирует Чиков. Как они при этом поведут себя – и есть основная интрига сезона, заключает он.

Председатель комитета Госдумы по информационной политике Леонид Левин с такими выводами не согласен. Направление, в котором развивается отечественное законодательство в сфере интернета, имеет аналогии с законами, действующими в странах Европы, а частичная декриминализация печально известной статьи 282 УК говорит о наличии и либерального тренда, отмечает он. «В то же время, – отмечает Левин, – общемировой практикой стало усиление ответственности самих цифровых платформ, которые обладают намного большими технологическими возможностями отслеживать и удалять противоправный контент. Представляется, что взаимодействие государства и цифровых корпораций на основе прозрачных и понятных процедур, прописанных на законодательном уровне, является одним из вероятных путей развития глобальной сети».

Интернет-омбудсмен Дмитрий Мариничев говорит, что склонен скорее согласиться с такими выводами. Фактически речь идет о коллективной ответственности за происходящее в сети, отмечает он. Это форма тотального контроля, которая широко применяется при дедовщине в армии и тюрьме, однако в данном случае такую стратегию вряд ли можно считать эффективной, предупреждает Мариничев: добавочная стоимость в экономике формируется организациями, которые креативны. Тотальный контроль креативность исключает, поэтому подобная стратегия может иметь локальный успех, но в долговременной перспективе приведет к отставанию, предупреждает он.

С октября 1940 года в СССР введено платное образование. Учеба в средних специальных учебных заведениях, а также в университетах, институтах и старших классах школы становилась платной. Постановление Совета народных комиссаров № 1860 подписали Молотов и управляющий делами СНК Хломов. 

Нововведение, мягко говоря, противоречившее программным установкам социалистического государства, объяснялось «возросшим материальным благосостоянием трудящихся». В действительности внедрение платы было вызвано желанием сократить подготовку квалифицированных нерабочих кадров в пользу обычных рабочих. Новых заводов понастроили много, работать на них кому-то было надо. Поэтому было решено исправить ситуацию двойным ударом: внедрением платного образования и одновременной мобилизацией детей крестьян в фабрично-заводские школы. 
А со 2 октября 1940 года был опубликован указ о развертывании системы Государственных трудовых резервов. Суть этой системы заключалась в следующем: в случае объявления трудовой мобилизации, каждый колхоз обязан был выделять двух подростков на каждые сто человек для обучения в школах фабрично-заводского обучения (в постсталинские времена такие школы назывались ПТУ). Прибывавшие из деревень подростки расселялись в общежития и находились на государственном обеспечении. Жили студенты на казарменном положении, за самовольный уход из ФЗО или грубые нарушения дисциплины можно было на год попасть в трудовые лагеря. После окончания ФЗО студент обязан был не менее четырех лет отработать по распределению на государственных предприятиях. Единственный бонус, который имели мобилизованные выпускники ФЗО — отсрочка от призыва в армию на тот период, пока они не отработают положенные четыре года. 

Одновременно вводилось платное образование в старших классах школ и средне-специальных учебных заведениях (за исключением военных), чтобы учиться там было невыгодно. Конечно, современные сталинисты любят рассказывать, что плата за учебу в этих школах была символической, но это обыкновенная пропаганда. Да, среднестатистическому рабочему при средней месячной зарплате 340 рублей было по силам оплатить одному ребенку учебу в старших классах школы и чуть труднее — в вузе или другом учебном заведении. А если ребенок был не один, это уже был немалый удар по бюджету. Что касается колхозников, то им даже одного ребенка выучить хотя бы в старших классах школы было очень трудно. 
В обычных городах год учебы в старшей школе начиная с 8 класса, в техникуме или другом средне-специальном заведении стоил 150 рублей (в крупных городах 200). В университете или институте — от 300 до 500 рублей. При этом колхозники получали за отработанные трудодни часть урожая. Денежное вознаграждение было чисто символическим. В РСФСР за год колхозному двору начислялось в среднем от 60 до 150 рублей, в зависимости трудодней. Это за целый год работы. В союзных республиках начисляли значительно больше, особенно в Закавказье и Средней Азии, но там платное образование свернули очень быстро. Уже в 1943 году постановление о платном обучении было отменено на территории среднеазиатских республик. 
Конечно, это были не все доходы колхозников, кое-что они могли продать и с приусадебного участка, но и детей у них, как правило, было много. В таких условиях выучить ребенка крестьяне не имели возможности и вынуждены были отдавать его в бесплатные ФЗО — по собственному желанию или по мобилизации. 

Мобилизационная система набора в ФЗО и платная учеба в старших классах и университетах сохранялась до смерти Сталина. После прихода к власти Хрущева и Маленкова была отменена мобилизация в фабрично-заводские школы. Чуть позже отменили и плату за учебу в старших классах, техникумах и университетах.

Благочестивая игумения Сергия — влиятельная и авторитетная фигура из РПЦ, управляющая крупнейшим на сегодняшний день женским монастырем, оказалась агентом ФСБ по кличке «Вероника».